Владимир Васильев - Чужие миры [ Авт. сборник]

Боромир, зажимая колотую рану на левой руке, скрежетнул зубами:

— Что с ним?

Тарус склонился над мечом, торчащим из мха.

— Похоже, он не помнит себя. Турусы-хляби! Я же ничего не спутал, заклятие сработало!

— Что делать? — буднично спросил Славута. Знаменитая секира темнела от вражеской крови.

— Его нельзя упускать!

— Помогите мне встать… — просипел Роксалан. Дементий и Прон подняли чикма-ватажка. Рядом, угрюмо покачивая булавой, стоял Омут.

— Палеха они утянули… — процедил Дементий. — Я его так и не достал…

Тарус хрипло скомандовал:

— Славута, Боромир, Омут — за мной! Остальные — стойте тут, ни шагу в стороны! Отдышитесь…

И выдернул меч из болотистой почвы.

Четверка во главе с Тарусом пошла по следу преобразившегося Вишены. Тот шагал невероятно быстро, изредка глухо постанывая.

— Кажется, он ранен, — сказал Славута. — Однако как он того змея рвал…

Подал голос мрачный Боромир, по-прежнему зажимая рану на руке:

— В кого ты его обратил, чародей? Да и себя…

Тарус неохотно объяснил:

— Это испорченное заклятие превращения в медведя. Точнее, измененное. Я его еще никогда не испытывал.

— Считай, испытал, — буркнул Боромир.

Тарус в сердцах воскликнул:

— Не бередь душу, а? И так весело — дальше некуда.

Боромир смолчал.

Они почти бежали. Оборотень впереди обходил топкие места, так что можно было не опасаться угодить в трясину: где прошел он, пройдут и люди.

И вдруг оттуда, где остались спутники, донеслись невнятные возгласы и далекий звон железа. Боромир замер.

— Это еще что?

Хор голосов слаженно заорал: «Аргундор!»

Тарус выругался.

— Кажется, подмога из долины. Только ее не хватало…

На болота опускались сумерки.

— Что делаем? — с тревогой осведомился Славута.

Тарус глянул вослед уходящему Вишене. И увидел две корявые ольхи прямо на тропе.

— Я сейчас! — крикнул он, бросаясь туда.

Омут, Боромир и Славута переглянулись.

— Чего это он? — озадаченно протянул Боромир. Ватагу, понятно, никто не ответил: мысли чародея недоступны простым воинам.

Тарус торопливо возвращался. Лицо его несколько просветлело, и у Славуты отлегло от сердца. Значит, придумал что-то всезнайка-чародей!

— Назад! К нашим! — скомандовал Тарус. — Веди, Непоседа! Вишену я потом призову, вот, глядите, что он на ветках оставил!

В руке чародей сжимал клочок окровавленной шерсти.

И они поспешили назад, не задавая лишних вопросов. Если Тарус сказал, что отыщет потерявшего память Пожарского по клочку шерсти, значит, так оно и есть.

Звон мечей звучал все ближе. Когда они подоспели к месту стычки с болотниками, стали видны воины Аргундора: десятка три панцирников-меченосцев и четверо волчьих всадников. Кондотьеры сбились в плотный круг и как могли отбивались. Славута и Боромир уже настроились на тяжелую сечу; Омут грозно поигрывал булавой. Но с востока одновременно с четверкой, догонявшей Вишену, явился верхом на волке Яр, а спустя некоторое время — отряд песиголовцев.

— Ну, вяжется! — пробормотал Боромир. — Нарочно не выдумал бы!

Силы были примерно равны. Меченосцы оставили попытки окружить отряд и выстроились в ряд, прикрывшись щитами. Крыланы с топорами в руках спешились. Яр приблизился к ним; волк его приседал под тремя тяжело нагруженными объемистыми сумками. Песиголовцы присоединились к кондотьерам.

— Славута, — негромко сказал Тарус дреговичу. — Глянь влево, во-он, среди мха…

Дрегович глянул: там лежал не замеченный никем меч Вишены, на гарде теперь светилась одна из рун, средняя. Тут же рядом валялись ножны и еще какая-то железная мелочь.

— Подобрать?

— А что, этим отдать прикажешь? — ядовито переспросил Тарус. — Я их отвлеку, а ты потихоньку все подбирай…

Кашлянув, Тарус повернулся к строю аргундорцев и громко сказал:

— Яр! Раз уж судьба свела нас, может, поговорим?

Кондотьер в черном взглянул в глаза чародею. Это был уже не тот мальчишка, какого помнили все по родному миру. За годы, проведенные с Саятом в Иллурии, он возмужал и окреп. И не приходилось сомневаться, что теперь его рука надежно держит меч.

Славута потихоньку пятился к оружию Вишены.

— Нам не о чем говорить, — бесцветно сказал Яр. — Я избрал свой путь, и не сверну с него.

— Разве ты не хочешь вернуться домой? — спросил Тарус вкрадчиво.

— А что я там забыл? Опять хворост в лесу собирать да коров пасти? Здесь я — воин, и меня ценят. Мне нет нужды возвращаться.

— Нам нужен твой меч, Яр. И мы возьмем его.

— Попробуйте, — усмехнулся тот. — Только не выйдет у вас ничего. Ваше колдовство на меня не подействует, потому что я служу колдуну посильнее тебя, Тарус. И ты это знаешь.

Тарус промолчал. Увы, это было правдой. А измотанный недавней неожиданно тяжелой стычкой отряд вряд ли без потерь сокрушит незыблемый щитоносный строй. Даже при помощи песиголовцев во главе с Анчей.

— И Книги вам не отнять — они уже за перевалом, в Аргронде. Ты знаешь, Тарус, силу тамошних мечников.

Славута незаметно подобрал вороненый меч, сунул его в ножны, а ножны спрятал под плащ. Взял с влажного мха маленький медный нож с вырезанными на рукоятке словами «Ты нужен».

«Хм! — подумал дрегович. — Поди, тот самый, которым Боромир Пожарского в Андогу вызывал…»

У него самого был такой же.

Здесь же валялась и сумка Вишены. Дрегович, уже не кроясь, поднял ее и бросил маленький нож внутрь.

— Прощай, Тарус. Мы не станем на вас нападать сейчас, потому что я спешу. И скорее всего мы уже никогда не увидимся. Разве что при штурме ваших замков на юге и западе…  — негромко сказал Яр и тронул волка.

Тарус молчал. Он ничего сейчас не мог поделать.

Крыланы вскочили на своих черных зверей и направились вослед Яру. За ними медленно отступали пехотинцы. Скоро под луной на болотах остались только те, кто пришел в Иллурию за последние четыре года.

— Ax-ты, ядрена вошь… — сплюнул в сердцах Боромир. — Мы действительно ничего не можем им сделать?

Тарус угрюмо кивнул.

— Но почему? — с жаром воскликнул Дементий.

— Яр вынес из руины Заклинание от Заклинаний. Он защищен от магии руин. А силой его сейчас не взять, — объяснил Тарус. — Не везет нам, однако… Здравствуй, Анча. Можешь ничего не рассказывать, я все знаю.

Купава перевязала руку Боромира и громко спросила:

— Кто еще ранен?

Ей ответили трое чикмов и Озарич. Остальные отделались царапинами. Все, кроме Палеха — тот уже, конечно, мертв. Первый из их отряда в Иллурии. Никто не сложил голову в руинах или при штурме замков — и вот, на болотах погиб один из чикмов. И вдобавок в чужой личине убрел незнамо куда Вишена, бросив свой волшебный меч и товарищей.